Рубрика: Ученые

Курчатов Игорь Васильевич — советский физик, доктор физико-математических наук, создатель атомной бомбы. Один из самых засекреченных ученых в СССР. Трижды Герой Социалистического Труда. Основатель, а в последствии директор, Института атомной энергии.

Основные сведения о Курчатове:

— родился в поселке Симский Завод Уфимской губернии (сейчас это город Сим Челябинской области) 12 января 1903 года в семье землемера-землеустроителя и учительницы. У Игоря Курчатова был брат Борис, также в последствии ставший ученым, и сестра Антонина, в юном возрасте скончавшаяся от туберкулеза.

— в 6-летнем возрасте Курчатов вместе с семьей переезжает в г. Симбирск (ныне Ульяновск), а спустя три года в Симферополь.

— впечатлившись книгой «Успехи современной техники» Корбино, Курчатов серьезно задумался о том, чтобы стать в будущем инженером. От высоких помыслов отвлекали бытовые трудности в условиях начавшейся Первой мировой войны, когда ему пришлось учебу в гимназии совмещать с подработками, а также с занятиями в вечерней ремесленной школе. По первой профессией специальности Курчатов — слесарь. Однако серьезные намерения не оставили молодого человека, и, блестяще окончив гимназию, в 1920 году он поступает на физико-математический факультет Симферопольского Таврического университета, ректором которого в то время был Вернадский В. И.

— университетскую программу, рассчитанную на четыре года обучения, Курчатов освоил за три. Тема его дипломной работы — «Теория гравитационного элемента».
В 1923 году Курчатов поступает в Петроградский Политехнический институт сразу на третий курс кораблестроительного факультета. Но проучившись год, он вынужден был оставить занятия по причине невозможности совмещать учебу с работой (финансовая необходимость) и вернуться в Крым. Тем не менее, год в Петрограде не прошел для Курчатова даром: здесь он провел первое собственное научное исследование по измерению радиоактивности снега. Работа эта в 1925 году была опубликована в «Журнале геофизики и метеорологии».

— талант Курчатова, как ученого, расцвел под руководством А. Ф. Иоффе в ЛФТИ, куда последний «переманил» его, 22-летнего молодого человека, в 1925 году из Азербайджанского политехнического института. В Баку Курчатов почти год проработал ассистентом при кафедре физики.

— в ЛФТИ Курчатов сначала занимал должность старшего инженера-физика, затем «вырос» до заведующего лабораторией и далее до заведующего отделом. Здесь он проработал с 1 октября 1925 года по 14 августа 1943 года.

— в ЛФТИ Курчатов исследовал электрическую прочность твердых диэлектриков, механизм пробоя диэлектриков. Монография «Сегнетоэлектрики» (1933) стала результатом опытов ученого над сегнетовой солью, веществом, имевшим высокую диэлектрическую проницаемость;

— в 1930 году Курчатов переходит в область ядерной физики. В 1935 им открыто явление изомерии искусственных атомных ядер.
В 1937 году под руководством Курчатова был запущен первый в Европе циклотрон (ускоритель заряженных частиц (протонов и ионов)).

— начавшаяся война в 1941 году вынудила ученого переключиться из области ядерной физики на разработку систем размагничивания для боевых кораблей. Советский флот вскоре был защищен от фашистских магнитных мин.

— в 1942 году Курчатову поставлена задача преодолеть превосходство американцев в исследованиях атома. Для этого на базе лаборатории будущего Института атомной энергии (ЛИПАН) была развернута работа в режиме строжайшей секретности. Неподалеку от Арзамаса был построен научный центр КБ-11 (Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики). Вскоре к проекту подключились Ю.Б. Харитон, Л.Б. Зельдович, А.Д. Сахаров и другие выдающиеся советские ученые, для исследований в короткие сроки сооружались требуемые здания, поставлялись необходимые материалы, т.е. колоссальные силы брошены были на этот проект. И всем этим руководил Игорь Васильевич Курчатов.

— Курчатов, по воспоминаниям сотрудников, обладал великой работоспособностью, и удержать соответствующий темп работы не всем было под силу. Для ученого критично важно было иметь четкий план работы, не распыляться на второстепенное — держать цель во внимании, нести личную ответственность за сделанное при строгом контроле работы подчиненных и, главное, Курчатов был оптимистом, а в экспериментальных работах, где положительный результат не всегда скор, это качество крайне важно. Более того, сложные, опасные, работы с графитом или ураном не проходили без его участия.
Первое в СССР испытание плутониевой бомбы состоялось 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне под руководством И.В. Курчатова.
12 августа 1953-го на полигоне был произведен взрыв первой в мире водородной бомбы.

— скончался Игорь Васильевич Курчатов 7 февраля 1960 года во время встречи с академиком Харитоном. После прогулки ученые присели отдохнуть на скамейку, и вскоре Харитон обнаружил, что Курчатов не откликается на беседу. В это время Игоря Васильевича поразил третий удар.

Костомаров Николай Иванович — это русский историк, который одним из первых заинтересовался историей «малорусской» народности, после чего занялся подробным ее изучением и описанием. Как исследователь прошлого, Костомаров обратил свое внимание на историю простого народа (великороссов и малороссов), его быта, традиций, песенного творчества. Будучи уверенным в том, что малорусы — это составная часть великорусского народа, Костомаров ратовал за идею панславянизма и федеративного устройства общего славянского государственного объединения по типу США. Благодаря Николаю Ивановичу, в исторической науке наметилось создание и развитие краеведения.

«…отчего это во всех историях толкуют о выдающихся государственных деятелях, иногда о законах и учреждениях, но как будто пренебрегают жизнью народной массы? Бедный мужик-земледелец-труженик как будто не существует для истории; отчего история не говорит нам ничего о его быте, о его духовной жизни, о его чувствованиях, способе его радостей и печалей?»
Костомаров Н. И. «Автобиография»

Далее, Костомаров — публицист, его перу принадлежат ряд опубликованных исторических работ. Николай Иванович известен также как педагог. В своей преподавательской деятельность он прославился как превосходный лектор. Его лекции по истории пользовались неизменной популярностью у студентов. Отметился Костомаров также в этнографии и литературе.

Происхождение

Костомаров Иван Николаевич родился 4 мая 1817 году в слободе Юрасовка Острогожского уезда Воронежской губернии.

Происхождение Костомарова интересно тем, что рожден он крепостной крестьянкой (Мельникова Татьяна Петровна), меж тем как отцом его был помещик Иван Петрович Костомаров. Для своего времени последний отличался своеобразными, передовыми взглядами на сложившиеся общественные устои. А потому в жены он предпочел взять не ровню себе, а девушку из простого народа. На тот момент Татьяне Петровне было приблизительно 10-11 лет.
Хозяин отправил девочку в московский частный пансион, дабы та могла обучиться манерам и получить некоторые знания, положенные барышням того времени. Однако в 1812 году образование пришлось прервать из-за наступления Наполеона.

Когда Татьяне исполнилось 17 лет, родители Костомарова обвенчались, однако сына Иван Петрович усыновить не успел. Он погиб от рук своих же крепостных, когда мальчику было 11 лет. Так, Николай, оставаясь крепостным своего покойного отца, перешел по наследству его ближайшим родственникам. Когда же все юридические вопросы были решены, Николай вместе с матерью поселились в выделенном им доме на краю села.

Образование

Первый опыт вне домашнего образования Костомаров получил в московском пансионе, блестяще там себя зарекомендовав по всем дисциплинам за исключением танцев. Далее последовало обучение в Воронеже: сначала пансион, затем гимназия. Однако уровень образования здесь было несравнимо ниже, чем в московском пансионе. Тем не менее, курс обучения Костомаров завершил, после чего, изрядно подготовившись где-то самостоятельно, где-то с помощью репетитора, он поступил в Харьковский университет на историко-филологический факультет.

В самом начале обучения в университете Николай Иванович, как человек любознательный и увлекающийся, не мог для себя определиться, что же ему действительно интересно. Область интересов его была широка: так, например, изучение французского языка скоро сменилось на изучение древних языков, далее итальянский язык привлек внимание, а следом он стал пытаться писать стихи и т.д. Постепенно появилась некая упорядоченность в обретении знаний, и Костомаров сконцентрировался на углубленном изучении истории.

В 1837 году Костомаров получил степень кандидата, после чего решил испытать себя в военном деле. Он поступил на службу в Кинбурнский драгунский полк, который на тот момент находился в Острогожске. Однако военные учения и вообще образ жизни военных скоро наскучили молодому ученому, и тогда он нашел интерес в исследовании архивных документов уездного суда, в котором сохранились старые дела казачьего полка, находившегося здесь еще со времен основания города. Вскоре оставив службу, Николай Иванович погрузился в изучение архива, и результатом стала исследовательская работа по описанию Острогожского слободского полка.

В 1837 году Костомаров получил степень кандидата, а в 1840 году сдал экзамен на степень магистра.
В 1842 году Костомаров подготовил диссертацию «О значении унии в западной России». Однако работа эта не понравилась архиепископу Харьковскому Иннокентию, и с его подачи была запрещена и приговорена к изъятию и дальнейшему сожжению.
Через год Костомаров предоставил новую диссертацию «Об историческом значении русской народной поэзии».

Панславянизм, наказание за идею

Еще во время учебы в университете Костомаров обратил внимание на то, что о жизни простого народа совсем нет никаких задокументированных сведений: «Не может быть, чтобы века прошедшей жизни не отпечатались в жизни и воспоминаниях потомков: нужно только приняться поискать — и, верно, найдется многое, что до сих пор упущено наукою. Но с чего начать? Конечно, с изучения своего русского народа; а так как я жил тогда в Малороссии, то и начать с его малорусской ветви». Так, в скором времени Николай Иванович выучил малорусский язык и даже стал писать на нем стихи. Параллельно с этим он задумал написать книгу, посвященную личности Богдана Хмельницкого, изложить свой взгляд на ту легендарную эпоху.

В Киеве, куда Костомаров перебрался после Ровно для изучения местности, где некогда происходили интересующие его события времени Хмельницкого, он был принят в Киевский университет на должность преподавателя русской истории. Здесь молодой ученый сошелся с близкими по духу людьми. В частности, с украинскими поэтами Кулишем П. А. и Шевченко Т. Г., Гулаком Н. И., Белозерским В. М., а также Навроцким А. А. и Маркевичем А. В. Все они разделяли идею Костомарова об объединении славянских народов:

«Мы стали воображать все славянские народы соединенными между собою в федерации подобно древним греческим республикам или Соединенным Штатам Америки, с тем чтобы все находились в прочной связи между собою, но каждая сохраняла свято свою отдельную автономию. Федерация только по одним народностям не оказалась для нас вполне удобною по многим причинам, а в особенности по количественному неравенству масс, принадлежавших к народностям. Какое в самом деле союзничество на основаниях взаимного равенства могло существовать между ничтожными по количеству лужичанами и огромною массою русского народа с неизмеримыми пространствами его отечества?»
Костомаров Н. И. «Автобиография».

Так, дружеские обсуждения молодых людей способов реализации идей панславянизма плавно перешли к принятию ими решения когда-нибудь в недалеком будущем создать общество, которое стало бы объединяющим центром последователей этой великой мысли. Обществу этому даже было придумано название: Кирилло-Мефодиевское братство. Несмотря на то, что дальше разговоров дело так и не зашло, Костомаров и его друзья попали из-за этих обсуждений в неприятную историю. Некий студент Петров, подслушав, донес на них.
Костомарова арестовали и повезли в Петербург, где после следствия ему было предъявлено обвинение в незаконном создании украино-славянского общества с целью объединения славян в одно государство (другими словами, за сепаратизм), за что последовало следующее наказание: «лишить его занимаемой им кафедры, заключить в крепость на один год, а по прошествии этого времени послать на службу в одну из отдаленных губерний, но никак не по ученой части, с учреждением над ним особого строжайшего надзора»

После года заключения в Петропавловской крепости, Костомаров был отправлен в Саратов, где находился под надзором полиции. Здесь он продолжил работу над «Богданом Хмельницким», занимался сбором местных песен и преданий, интересовала его также тема раскольничества, благо старообрядцев в этом краю оставалось достаточно, и Николай Иванович имел возможность лично с ними общаться.
В «саратовский» период Костомаров познакомился с Д. Л. Мордовцевым, который вслед за ним увлекся идеей развития общественного интереса к областной жизни народа, его традиций и особенностей.

Костомаров-лектор

В 1856 году надзор за Костомаровым отменили, позволили также печатать его произведения. В 1859 году Николая Ивановича пригласили в Санкт-Петербургский университет преподавать русскую историю. Довольно быстро его лекции приобрели популярность среди студенчества. Вероятно, причиной тому стал его самостоятельный подход к изучению исторической науки, что воспринялось молодыми людьми 1860-х годов, настроенными на перемены, как признак грядущей новой жизни: некоторые выводы Костомарова шли вразрез с устоявшимися на тот момент положениями, за что он был, кстати, неоднократно критикуем мэтрами.

«В 1860 году напечатанная в первом номере «Современника» моя статья «Начало Руси» вооружила против меня Михаила Петровича Погодина. Старый ветеран истории никак не мог переварить смелости, с какою я отважился на разбитие системы происхождения Руси из норманнского мира. Он прибыл в Петербург и, встретив меня в Публичной библиотеке, предложил мне вступить с ним в публичный диспут по этому вопросу. Я, погорячившись, тотчас согласился… Диспут наш состоялся 19 марта. Как и следовало ожидать, он кончился ничем: каждый из нас остался при своем мнении; впрочем, как я имел случай слышать мнение публики, большинство ее склонялось на мою сторону».
Костомаров Н. И. «Автобиография»

Впрочем, обожание аудитории оказалось непостоянным. Не обнаружив в любимом преподавателе «признаков либеральничанья» во время студенческих волнений в 1861 году, молодежь, наиболее радикально настроенная, затаила на Костомарова злобу. Проявилась она в срыве одной из его публичных лекций в городской думе, которые добровольно проводились некоторыми преподавателями, в том числе и Костомаровым, после закрытия петербургского университета в результате студенческих беспорядков. Причиной агрессии стал отказ прекратить чтение лекции в знак протеста против ареста и высылки из столицы профессора Павлова П. В. (за публичное чтение своей статьи «Тысячелетие России», а именно: в завершении своего выступления он произнес евангельскую фразу «имеющие уши слышати, да слышат», невероятно пришедшуюся по душе аудитории).

«Я собирался продолжать свои публичные лекции и только искал места для чтения, так как Дума после случившегося скандала не соглашалась уступать своего зала. Тут приехал ко мне Чернышевский и стал просить меня не читать лекций и не раздражать молодежь, потому что, как ему известно, молодежь, сильно негодуя против меня, собирается устроить мне в моей аудитории скандал похуже прежнего. Я отвечал, что если ему это известно, то гораздо справедливее было бы обратиться не ко мне, а к тем, которые думают устроить скандал, и уговорить их не делать этого. Чернышевский уехал от меня рассерженный и сказал, что постарается приостановить мои лекции просьбою у министра и у генерал-губернатора. Я заявил ему, что если правительственные лица, облеченные правом, приостановят чтение лекций во избежание беспорядков, то я подчиняюсь этому; притворяться же больным, когда я не болен, не стану, потому что это значило бы, заявивши публике о будущем моем чтении, вдруг испугаться молодежи и волею-неволею примкнуть к их партии и участвовать в программе их действий. Через день после этого я получил от министра извещение о том, что чтение публичных лекций приостанавливается».
Костомаров Н. И. Автобиография

В 1862 году Костомаров оставил должность профессора Санкт-Петербургского университета. Позже ему дважды предлагалось место в Киевском университете, а также в Харьковском. Костомаров же предпочел погрузиться в исследовательскую деятельность.

Костомаров об малороссах

На Украине Костомаров весьма почитается. В его честь названы улицы в ряде городов, и это неудивительно: Николай Иванович, действительно, много сделал для украинского народа и сохранения его культуры. Помимо сбора исторических сведений по истории Малорусского края с последующим написанием работ, Костомаров ратовал за издание книг на малорусском языке, чтобы носителям этого наречия было проще заниматься образованием.

«Оказывается, что русская народность не едина; их две, а кто знает, может быть их откроется и более, и тем не менее оне — русския… Очень может быть, что я во многом ошибся, представляя такия понятия о различии двух русских народностей, составившияся из наблюдений над историей и настоящей их жизнию. Дело других будет обличить меня и исправить. Но разумея таким образом это различие, я думаю, что задачею вашей Основы будет: выразить в литературе то влияние, какое должны иметь на общее наше образование своеобразные признаки южнорусской народности. Это влияние должно не разрушать, а дополнять и умерять то коренное начало великорусское, которое ведет к сплочению, к слитию, к строгой государственной и общинной форме, поглощающей личность, и стремление к практической деятельности, впадающей в материальность, лишенную поэзии. Южнорусский элемент должен давать нашей общей жизни растворяющее, оживляющее, одухотворяющее начало. Южнорусское племя, в прошедшей истории, доказало неспособность свою к государственной жизни. Оно справедливо должно было уступить именно великорусскому, примкнуть к нему, когда задачею общей русской истории было составление государства. Но государственная жизнь сформировалась, развилась и окрепла. Теперь естественно, если народность с другим противоположным основанием и характером вступит в сферу самобытнаго развития и окажет воздействие на великорусскую.»

Несмотря на обвинения современников в украинофильстве и в сепаратизме, Костомаров никогда не желал раскола русского народа, напротив, по его логике близкие народности должны держаться сообща, прикрывая слабые стороны друг другу. То же, по мнению ученого, относится и к полякам, чьи претензии на принадлежность к истинным «славянам» (русские по их пониманию никакие не славяне) нисколько не обоснованы.
Возможно, идеи Костомарова о славянском единстве несколько идеалистичны, но все же имеют право на существование. Тем не менее, сегодня мы, люди 21 в., можем констатировать: славянским народам, как и в далеком прошлом их предкам, все так же легче расколоться, чем найти точки соприкосновения и объединить усилия. Особенность общего менталитета, видимо.

Заметки Костомарова о либералах

«Все это делалось в эпоху самого крайнего развития либерального движения умов в России. В образованной молодежи начиналось направление, которое так характеристично прозвано нигилизмом. То было недовольство всем существующим общественным, семейным и политическим строем, у иных переходившее уже в мечтания о перестройке общественного здания, — у других ограничивалось либеральными осуждениями всего того, что нравилось правительству и пожилым людям.

… Настало новое царствование, а с ним — иные времена. Само правительство рядом предначатых реформ показало, что у нас накопилось много требующего изменения. Русские умы стали проникаться мыслию, что в России слишком много дурного и наше общество требует радикального возрождения. Как всегда и везде бывает, мыслящая молодежь несется без удержу вперед; все, что делается вокруг нее хотя бы с явными целями улучшений, ей кажется малым, недостаточным; ей хотелось бы видеть совершившимся в несколько месяцев то, на что по неизменным законам истории потребны годы, десятки лет и даже века! «У нас все дурно!» — такая фраза сделалась модною и стереотипно произносилась всяким, кто не хотел быть или казаться отсталым. Что в нашем общественном строе, как и вообще во всех человеческих обществах, есть темные стороны — это ни для кого не новость, и иначе быть никогда не могло, пока человечество проходит свое земное поприще; но пылкая молодежь редко умеет отличать злоупотребления от сущности того, чем злоупотребляет, склонна бывает смешивать то и другое, и вместо того чтобы обрезывать ветви дерева, мешающие его росту, посягает на самый корень.

В ту эпоху, о которой идет речь, молодежь стала попирать все, пред чем старое поколение благоговело: религию, государственность, нравственность, закон, семейство, собственность, даже искусство, поэзию и таланты. Наука имела для нее важность только в утилитарном отношении, насколько она могла содействовать улучшению материального быта человека. Все, что прежде считалось достоянием духовного мира, отвергалось как праздное занятие, и самый духовный мир назывался мечтою. Нет сомнения, что во всех исчисленных сферах были всегда и везде темные стороны, возбуждавшие ум к критике.

Религия, в вульгарном смысле, нисходила до ханжества или бессмысленной приверженности к символической букве; государственность, как показывала история, нередко являлась в форме бессмысленного насилия над массами народа, люди государственные придавали ореол святости тому, что держалось на обмане, создавали права, основанные вначале на дикой силе, закон часто выказывался бессильным против людских пороков или служил им благовидною прикрышкой; права собственности, упорно защищаемые собственниками, обличали свою несостоятельность, как только подвергались критике средства возникновения и упрочения собственности; семейство представляло слишком частые случаи, показывающие, что на деле происходило совсем не то, что признается предрассудками общества; нравственность вообще имела очень шаткое и неточное применение: что в одно время или в одном месте считалось нравственным, то в иных временах и местах признавалось противным; наконец, искусство, поэзия и свободная наука оказывались по большей части привилегиями счастливцев мира сего, эксплуатировавших бедную, невежественную массу народа.

Такой мрачный взгляд не человеческие отношения не был новостью: сам Спаситель Христос положил ему начало для своих последователей. Его пламенная проповедь против фарисеев была осуждением и приговором для ханжества всех веков. В противоположность земному величию владык и царей, требовавших себе поклонения, Спаситель указал правила признавать старшим над всеми того, кто будет всем слугою».
Автобиография. Костомаров Н. И.

Знаменитые работы: мемуары

Первые крупные работы Костомарова посвящены таким личностям как Богдан Хмельницкий и Степан Разин («Бунт Стеньки Разина»).
В 1860 г. в журнале «Современник» была напечатана статья Костомарова «Начало Руси». В том же году его избрали членом археографической комиссии, и в этом статусе он начал писать ряд монографий на основе актов по истории Малороссии XVII века с целью получить цельную историю Малороссии 17 в. времени Богдана Хмельницкого.

Кроме журнала «Современник» Костомаров сотрудничал также с журналом «Русское слово» и «Основа». Последний был ему наиболее близкий по духу. Издаваемый в С.-Петербурге украинский журнал «Основа» был создан по инициативе, в частности, некоторых давних друзей Костомарова, знакомых ему еще со времен обсуждения создания Кирилло-Мефодиевского общества. На страницах этого журнала он опубликовал много статей, посвященных аргументации существования двух русских народностей.

Перечень работ Костомарова Н. И.:

• Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей.
• Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях.
• Мысли о федеративном начале в древней Руси.
• Кто был первый Лжедимитрий?: историческое исследование Н. Костомарова.
• Гетманство Юрия Хмельницкого.
• Повесть об освобождении Москвы от поляков в 1612 году и избрание царя Михаила.
• Украинский сепаратизм: (неизвестные запрещенные страницы).

Отдельно стоит упомянуть «Автобиографию» Костомарова. Здесь лаконичное и яркое описание своего жизненного пути дополняется им упоминаниями о людях, которые так или иначе присутствовали в жизни Костомарова, рассказами о знаковых событиях современной ему эпохи.
Эта книга будет также полезна тем, кто интересуется взаимоотношениями поляков и русских: Костомарову удалось ярко запечатлеть настроения и чаянья поляков во время нахождения их в составе Российской Империи. Упомянул он также о студенческих волнениях 1860-х годов и о модном тогда среди молодежи нигилизме. Интересны также впечатления историка от поездок как по России 19 в., таки по Европе.

Личная жизнь

В 1847 году, проживая на тот момент в Киеве, Костомаров повстречал девушку, Алину Леонтьевну Крагельскую. Молодые люди запланировали свадьбу, но буквально в назначенный день венчания Костомаров был арестован по обвинению в незаконной организации сообщества. После этого он отбыл год в заключении, после чего отправился в Саратов в ссылку. Будущее молодого человека было весьма туманно. Невесте не оставалось ничего другого, как поддаться уговорам родителей и расстаться с Костомаровым, чтобы в скором времени выйти замуж за другого.

Спустя много лет (1873 г.), будучи проездом в Киеве, Костомаров вновь встретился со своей невестой. Та овдовела к этому времени и одна растила троих детей. В 1875 году свадьба Костомарова и Крагельской все-таки состоялась. Вместе они прожили 10 лет.

Судя по воспоминания, Костомаров был весьма мнителен в отношении своего здоровья. Возможно, речь идет об ипохондрии. Часто его поездки по Европе и России сопровождались купанием в море, по советам врачей, к которым он чутко прислушивался.
После перенесенного сыпного тифа в 1875 году Костомаров так и не смог полностью восстановить свое здоровье. Это, в свою очередь, серьезно сказалось на его работоспособности. С той энергией и самозабвенностью историк уже не мог работать.
Через 10 лет, 7 апреля 1885 года в возрасте 67 лет Николай Иванович Костомаров скончался. Похоронен он в Санкт-Петербурге на Литераторских мостках Волковского кладбища.

Петр Леонидович Капица (ударение на И) родился 8 июля 1894 году в Кронштадте в семье военного инженера, строителя фортов Кронштадтской крепости, генерал-майора Леонида Петровича Капицы, происходившего из молдавско-шляхетского рода Капиц-Милевских.

Мать Петра Леонидовича происходила из украинского волынского дворянского рода и для своего времени была женщиной передовых взглядов. Окончив в Тифлисе гимназию, она устремилась в Петербург, где поступила на Высшие женские курсы. Филолог по образованию, Ольга Иеронимовна внесла большой вклад в развитие детской литературы в СССР, став у истоков формирования издательства «Детгиз».

У Петра Леонидовича был старший брат — Леонид Леонидович, известный в определенных кругах как этнограф (в частности, он занимался изучением народностей Севера России), а также как кинорежиссер (специализировался на научных фильмах).

Образование

В 1905 году Петр Леонидович поступил в гимназию, но спустя год из-за неуспеваемости по латыни родители решили перевести его в Кронштадтское реальное училище.

После окончания реального училища в 1914 году Капица поступил в Петербургский политехнический институт. За год до этого Петр Леонидович вместе с братом Леонидом отправился в Архангельскую губернию, где последний проводил антропологические и этнографические изучения поморов и лопарей (саамов). Петр Леонидович в экспедиции также время даром не терял, итогом его поездки стала исследовательская статья о том, как добывается рыбий жир.

В том же 1914 году братья Капицы отправляются добровольцами на фронт, где, в частности, Петр Леонидович занимался транспортировкой раненых. На фронте он пробыл сравнительно недолго, вскоре его отозвали, и молодой человек продолжил свое обучение в институте.

В это время известному преподавателю политехнического института Абраму Федоровичу Иоффе («отец советской физики») удалось привлечь к работе в научной лаборатории ряд талантливых и перспективных студентов, в число которых вошел и Капица Петр. Своим сотрудникам Иоффе предоставил свободу действий в проявлении творческой инициативы и тем самым подчас способствовал нестандартному решению поставленных задач.

Английский период

После окончания Гражданской войны руководством института была организована делегация, которая должна была проехаться по ряду европейских стран, встретиться там с выдающимися учеными и завязать с ними научные связи. В число избранных ученых попал и Петр Леонидович Капица.
Его направили в Великобританию, где ему удалось устроиться в Кавендишскую лабораторию под руководство Эрнеста Резерфорда. Отношения между ними не сразу наладились, но в последствии Петр Леонидович сумел завоевать доверие наставника. Ему же принадлежит авторство прозвища Резерфорда -«Крокодил».
На новом месте Капица работал в области сверхсильных магнитных полей. В короткие сроки советский ученый освоился и удивил заграничных коллег своими результатами.

В 1922 году Капица защитил диссертацию по теме «Прохождение альфа-частиц через вещество и методы получения магнитных полей»

В 1925 году Петр Леонидович — заместитель директора Кавендишской лаборатории по магнитным исследованиям. В 1929 году он был избран действительным членом Лондонского Королевского общества.

В 1933 году была открыта Мондовская лаборатория (названа по фамилии спонсора), построенная специально для Капицы.

Возвращение на родину, успехи

В 1934 году советское руководство усилило контроль за отечественными учеными, находившимся за рубежом. Сведения о том, что талантливый ученый Капица консультирует европейских промышленников, а также может быть для англичан источником информации о положении дел в советской науке, привели к тому, что руководство страны постановило задержать его в СССР, дождавшись момента, когда он придет навестить мать. В нужный момент визу Капице аннулировали, и ему пришлось остаться в России.

После долгих переговоров англичане уступили советской стороне Мондовскую лабораторию, необходимую Капице для работы, после чего она была перевезена в Москву и размещена в построенном в 1937 году Институте физических проблем Академии наук СССР (ИФП), директором которого был назначен Капица.

1938 год — год обнародования фундаментального открытия Капицы о сверхтекучести жидкого гелия. Параллельно с этим ученый руководит исследованиями в области разработок воздухоразделительных установок для производства кислорода.
24 января 1939 года Петр Леонидович был принят в действительные члены Академии наук СССР.

Во время Великой отечественной войны работа ИФП проходила уже в Казани, куда его спешно эвакуировали. В 1942 году был изготовлен первый образец «Объекта № 1» — турбокислородной установки ТК-200 производительностью до 200 кг/ч жидкого кислорода. В 1945-м производительность установки ТК-200 возросла в 10 раз.

Атомный проект, отставка

20 августа 1945 года был создан атомный Спецкомитет при Совнаркоме СССР, руководителем которого стал Берия Л. П. К работе комитета были привлечены Курчатов И. В. и Капица П. Л. Работа Капицы при комитете не задалась, уже осенью он пишет письмо Сталину И. В. с просьбой об отставке. Просьба ученого была удовлетворена 21 декабря 1945 года. Вообще, Капица, по воспоминаниям современников, был весьма прямолинеен и резок в своих суждениях о текущих проблемах в науке, и, есть мнение, это весьма импонировало Вождю.

В 1946 году ученым советом разработки Капицы по получению жидкого кислорода были признаны малоэффективными по сравнению с классическими установками высокого давления, и действие этого проекта заморозилось. Однако после долгих споров установки Капицы все же были успешно внедрены в промышленность и использование кислорода для кислородного дутья привело к прорыву в сталелитейной промышленности.

17 августа 1946 года Капица был снят с должности директора ИФП. После этого он удалился с семьей на государственную дачу, что Николиной Горе, и там продолжил свои исследования в области физики низких температур, разделения изотопов урана и водорода.
На свою должность директора ИФП Петр Леонидович вернется 3 июня 1955 года. Ко всему прочему тогда же его назначили главным редактором «Журнала экспериментальной и теоретической физики», а в 1964 году с подачи Капицы стал издаваться научно-популярный журнал для молодежи «Квант».
Капица принимал участие в создании научно-исследовательского центра Академгородка неподалёку от Новосибирска и Московского физико-технического института.

В 1965 году Капица получил Международную золотую медаль Нильса Бора, для этого ему было разрешено съездить в Данию. В 1969 г. вместе с супругой Анной Алексеевной Капица побывал в США. В 1978 году академику Петру Леонидовичу была присуждена Нобелевская премия по физике «за фундаментальные изобретения и открытия в области физики низких температур».

Личная жизнь

Первой женой Капицы была Надежда Кирилловна Черносвитова. Семейная жизнь их завершилась трагически: в 1919-м году Надежда Кирилловна с двумя маленькими детьми скончалась от бушевавшей в тот год «испанки». Скончался от вируса также и отец ученого. Самому же Петру Леонидовичу чудом удалось переболеть без последствий. На тот момент Капице было всего 26 лет.

Второй женой Капицы стала Крылова Анна Алексеевна, дочь выдающегося русского ученого Крылова Алексея Николаевича. Познакомились они в 1926 году в Париже, и вскоре связали себя узами брака. Причем инициативу в узаконивании отношений взяла на себя Анна. Отметив нерешительность Петра Леонидовича, она казала: «Я считаю, что мы должны пожениться». Вместе они прожили 57 лет. Анна Алексеевна стала Петру Леонидовичу не просто супругой, но и верным другом, а также секретарем. Почитать воспоминания Анны Алексеевны можно здесь.

В Кембридже у пары родилось двое сыновей: Сергей и Андрей. Сергей Петрович Капица также стал известным российским ученым, телеведущим. Андрей Петрович — географ, профессор Московского университета.

Скончался Петр Леонидович Капица 8 апреля 1984 года.

Алексей Алексеевич Ухтомский – выдающийся физиолог, ученый, исследователь мышечной и нервной систем, а также органов чувств, родился в 1875 году 25 июня (13 по стар. ст.) в семье отставного военного Алексей Николаевича Ухтомского, в родовом поместье князей Ухтомских, род которых начался с Рюриковичей. Поместье находилось в сельце Вослома Рыбинского уезда. Достаточных сведений нет, но по какой-то причине годовалого Алексея родители отдали на воспитание тетке по линии отца, в Рыбинск.

Анна Николаевна была женщиной религиозной и в таких же традициях воспитывала племянника. Достаточно сказать, что обучение грамоте и чтению она преподавала Алексею по «Житиям святых», тем самым преследуя попутно цель нравственного воспитания ребенка.

Кроме того, примерами поступков выдающихся людей ей удалось заложить довольно высокую планку, ниже которой Ухтомский, конечно, в дальнейшем уже просто не мог действовать, руководствуясь только высокими идеалами и благородными целями. В итоге, к моменту дальнейшего обучения без участия тетки Ухтомский вырос человеком цельным, чуждым лени, с большим интересом к отдельному человеку, готовым к великим свершениям.

Образование

В 1888 году по настоянию отца, требующего продолжения семейных традиций, Ухтомский поступил в Нижегородский кадетский корпус. Встреча в этот период времени с преподавателем математики И. П. Долбней стала решающей для молодого человека: на своих занятиях профессор увлек Ухтомского существующими на тот момент проблемами естествознания.
В этот период Ухтомский знакомится с книгами прославленных мыслителей, философов, не зацикливаясь исключительно только на физико-математических дисциплинах.

По окончании обучения в 1894 году Ухтомский, уступив влиянию брата, поступает на словесное отделения в Московскую духовную академию. Все это время рядом с ним (вплоть до 1941) прожила домоправительница Надежда Ивановна Бобровская, благодаря ее стараниям ученый был освобожден от решения бытовых вопросов.

Первый шаг в науку

Однажды во время обучения в духовной академии Ухтомский А. поселился в Ярославском сумасшедшем доме, где прожил среди душевнобольных людей, в итоге, полтора месяца. Это было время наблюдения и переосмысления, позже Ухтомский скажет, что эти полтора месяца — лучший период его жизни.

Наблюдая за пациентами, Ухтомский пришел к мысли, что человеческий разум не ограничен и каждая личность по-своему уникальна. Спустя время эти тезисы легли в основу диссертации ученого «Космологические доказательства Бытия Божьего».
В ходе размышлений Ухтомский решает понять, каким образом складываются естественнонаучные основы нравственного поведения людей. Целью его становится изучение физиологии головного мозга и нервной деятельности.

Став кандидатом богословия, Ухтомский отказывается от церковной карьеры. При этом лично для себя он выбирает служение православному старообрядчеству. На это решение, очевидно, повлияло то, что детство Алексей Алексеевич провел в окружении старообрядцев, плотно населявших тогда Рыбинск.
Ухтомский сознательно отказывается от телефона, транспорта и прочих прогрессивных достижений своего времени, при этом взял за правило повсеместно безвозмездно помогать нуждающимся.

Задавшись целью заняться в дальнейшем естественными науками, Ухтомский, тем не менее, не мог этого сделать, т.к. полученное ранее духовное образование тому препятствовало. Тогда Алексей Алексеевич поступил так: он поступил вольнослушателем в Санкт-Петербургский университет на Восточный факультет, где за год изучил древнееврейский язык, а уже со следующего курса перевелся на физико-математический факультет, получив возможность, наконец, изучать физиологию. Так, безболезненно обойдя вышеобозначенный запрет, молодой ученый продвинулся к своей цели.

Доминанта Ухтомского

В 1902 году Ухтомский начинает стажироваться при профессоре Введенском Н. Е., вместе с ним он ведет работу над рефлексами антагонистов.

В 1904 году Ухтомский работает над опытом Введенского с собакой. И во время одного из экспериментов он видит, что в момент опорожнения кишечника собака, если почесать ей лапу, начинает сильнее опорожняться. Это наблюдение дало ученому основание предположить, что в мозгу человека имеется некий очаг, названный Ухтомским позже доминантой, который концентрирует силы организма. Доминанта, собирая посторонние сигналы, подпитывается ими. И главный вывод, сделанный в дальнейшем ученым, заключается в том, что именно доминанта определяет жизнь и деятельность отдельно взятого человека.

В 1911 году Ухтомский защитил диссертацию, в которой впервые изложил принцип доминанты, ставшим результатом его пятилетних наблюдений. Другим ключевым выводом ученого стало положение о том, что человеку не следует замыкаться на самом себе, ведя только внутренние монологи («беседа с Двойником» в терминологии Ухтомского). Чтобы понять мир, нужно хотя бы иногда «работать» на собеседника, т.е. «включать»  «доминанту на другого». К такому выводу Ухтомский пришел также, исходя из собственного опыта.

На одном из вечеров Алексей Алексеевич познакомился с Варварой Александровной Платоновой, и на протяжении 35 лет он вел с ней переписку. Письма его к Варваре Александровне имели форму исповеди, но вполне светского содержания. Доверительное общение с неглупым, начитанным человеком, который помимо, собственно, внимания, вникал в суть изложенного собеседником и попутно делал свои замечания, позволяло Ухтомскому, таким образом, отстраниться и взглянуть на ход своих мыслей со стороны.

Годы революции

В 1917 году революционные перемены сказались и на Ухтомском. Дом в Рыбинске был национализирован. Сам же ученый был арестован, в связи с якобы неосторожными высказываниями. От расстрела его спасли бумаги из Петросовета, членом которого он был от университета.

В 1922 году после смерти Введенского Ухтомский возглавил кафедру физиологии и животных Петроградского университета. Он по-прежнему много работал и выступал с лекциями, при этом научная деятельность не помешал ему исполнять обязанности старосты Единоверческой церкви. Кроме того Ухтомский мастерски писал иконы и занимался живописью, овладел 7-ю языками и разбирался в политэкономии.

В годы Великой Отечественной войны Ухтомский остался в Ленинграде, здесь он занялся исследованиями по травматическому шоку, сопутствующему военной обстановке. Последней работой ученого стал доклад «Система рефлексов в восходящем ряду». Зачитать его он не успел. 31 августа 1942 года выдающийся русский ученый-физиолог Алексей Алексеевич Ухтомский умер.